- А там, на том холме, обязательно должен быть маяк, - убежденно произнесла она, двумя быстрыми штрихами заканчивая рисунок.
На когда-то белом листе был другой мир.
- Погоди, но ведь маяк должен указывать путь кораблям. Там есть корабли? - спросил он, шутливо дернув ее за светлую прядь.
Солнце опускалось за горизонт.
- Конечно. Золотистые корабли с красивыми парусами и немножко нелюдимыми матросами, - она обезоруживающе улыбнулась и куснула карандаш.
На морской волне появился маленький кораблик.
- Но если эти матросы ходят под красивыми парусами - значит, паруса шьют любящие женщины? - он легко откинулся на спину и заложил руки за голову.
Ветер рванулся от трубы вдоль кромки крыши.
- Да. Те, кто хотят, чтобы их любимые были всегда рядом, - она задумчиво глянула на горизонт и чему-то улыбнулась.
Облака лениво проплывали над головой.
- Но разве им недостаточно просто знать, что их любят, что к ним вернутся? - он приподнялся на локтях и залюбовался закатным золотом ее волос.
Где-то внизу проехала машина. Или две.
- Нет. Это иллюзия. Любимые уходят, чтобы вернуться, а любящие остаются одни. Совсем одни, - она закусила губу и прикрыла глаза.
Карандаш звякнул о металл крыши.
- Но повседневный быт уничтожил бы эту иллюзию. Так любящие могут хотя бы ждать, - он потянулся и закинул ногу на ногу.
С дальнего конца крыши шумно вспорхнул голубь.
- Могут. Но если любимые боятся быта и ответственности - пусть лучше не говорят, что любят, - она положила рисунок на самый краешек над пропастью.
Сквозь открытые двери балкона этажом ниже зазвенел телефон.
- То есть если любимые действительно любят, то свободы для них на самом деле не существует? - он улыбнулся одними губами.
Внизу зашелестели листья каштана.
- Если любимые хотят уходить и приходить, они не любят, а всего лишь чувствуют привязанность, - она вздохнула и, в последний раз глянув на солнце, поднялась на ноги.
С карниза в небо сорвалось еще несколько птиц.
- Пожалуй, я не хочу быть таким матросом, - он ухватился за протянутую руку и легко встал, задев штаниной листок.
Рисунок, плавно кружа, опускался вниз.
- Я тоже хочу, чтобы меня любили, - прошептала она, пряча улыбку зеленых глаз.
Белые ночи вступили в свои права.
1.5.2011